Власть и протесты: смысл происходящего

Власть могла себе позволить допустить, чтобы в Екатеринбурге граждане отстояли городской сквер от посягательств местной объединённой чиновно-бандитско-церковно-ментовской мафии. Всё-таки, как ни крути, Екатеринбург (при всём моём уважении к жителям города) — это периферия. От Москвы далеко. Сомнительно чтобы местная братва, которая довела горожан до белого каления своими косяками, была связана с кремлёвскими небожителями. Слишком разные уровни... Да — они конечно братья по духу, социально близкие друг другу, но всё же — не одно и то же. Поэтому в Москве тогда видимо решили, что не стоит вписываться за свердловских — даже пожалуй наоборот, будет полезно если удельные получат щелчок по носу. Впредь страх иметь будут и на Москву чаще оглядываться станут...

Власть могла себе позволить допустить, чтобы общественность отстояла Ивана Голунова — журналиста, которому оборзевшие мусора подбросили наркоту. Хоть дело и происходило на этот раз в Москве, но видимо силовики позволили себе самодеятельность, не посоветовавшись «с кем надо», не испросив ярлык на действия, переоценив свои способности и уровень запуганности граждан. Тут, возможно, имела место определённая конкуренция между силовыми ведомствами — которые рады были друг другу поднасрать и друг дружке врезать подзатыльник. Кто-то из небожителей посчитал, что будет полезно спустить с небес на грешную землю некоторых товарищей в погонах, дабы страх впредь имели и слишком много не мнили о себе, любимых...

Но власть не может себе позволить, чтобы общество оттеснило её саму (власть то есть) от штурвала и от кормушки. Поэтому любые протесты в Москве (или в Питере), по поводу недопущения кандидатов от оппозиции на московские выборы (или по поводу какого-то мухлежа в Питере) будут — либо игнорироваться, либо жёстко пресекаться.

Абсолютно неважно, кто именно формально выводит людей на митинги — Алексей Навальный, Любовь Соболь, коммунисты, инопланетяне, Летающий Макаронный Монстр, или ещё кто-нибудь. Ключевой момент состоит в том, что власть в России — нелегитимна, незаконна, слишком сильно измазана в разного рода сомнительных делах (я сейчас очень мягко выражаюсь), и сама прекрасно об этом знает, — получше любого оппозиционера. Поэтому, позволить отнять у себя хотя бы часть власти, представителям неважно какой именно оппозиции, Кремль не может — это для кремлёвских вопрос жизни и смерти, вопрос будущего для них самих и для их родных и близких.

Между тем, московский мэр Собянин и питерский Беглов — это явные ставленники Кремля. Это не просто (как в Екатеринбурге) братья по духу и социально близкие — нет! Это — одна шайка, одна семья, одна мафия. Это, для Кремля — реально свои, плоть от плоти. Оттеснить от власти Собянина, или Беглова — это фактически то же самое, что позариться на власть самого Путина. Наверняка он и сам это воспринимает именно так: «сегодня Собянин и Беглов — завтра я».

Даже во исполнение какого-то очень хитрого замысла, какой-нибудь коварной интриги — Путин не может сдать этих людей. Потому что в таком случае, вся остальная стая — не поняла бы его. Это означало бы нарушение монолитности правящего «ядра». А расщепление ядра — всегда ведёт к неконтролируемой ядерной реакции.

Именно поэтому, власть так напряглась и упёрлась рогом из-за протестных демонстраций в Москве. Позволю себе повториться: не имеет абсолютно никакого значения — кто именно выводит людей на демонстрации (или допустим они вообще выходят сами). Не имеет никакого значения степень правоты этих людей. Допустим — они правы на 100%, а власть на 100% НЕправа. Это всё — вторично. Первично то, что Кремль не может поступиться никакой частью своей власти. Поэтому дурковать и упираться рогом будет до последнего.

С отдельно взятым Навальным, или с отдельно взятой Любовью Соболь, кремлёвские, может быть и сумели бы договориться кулуарно, тет-а-тет. Мол — мы тебе пост губернатора где-нибудь в Томске, или в Южно-Сахалинске, а ты взамен меняешь риторику и где-то как-то мимикрируешь под нас...

Но Навальный и Соболь избрали самую страшную, жуткую, самую неприемлемую для Кремля тактику — они апеллируют к общественности. А надо понимать, что для любого бандита, для любого преступника, самое страшное — это шум. Самое жуткое — это когда жертва кричит, несмотря ни на какие угрозы. Чем сильнее жертва кричит, чем больше шума привлекает к происходящему — тем хуже для преступника. Главная задача преступника, всегда — заставить жертву молчать. Поэтому, чем более диктаторская, преступная власть в той или иной стране — тем сильнее она зажимает свободу слова, обрушиваясь с репрессиями на независимые СМИ, в том числе на интернет. И наоборот: чем меньше власть чувствует за собой чего-то преступного — тем меньше она стесняет свободу слова, тем меньше давит на журналистов и блогеров.

Поэтому я исключаю возможность какого-то разумного компромисса между протестующими и кремлёвской властью. Для Путина лично, сейчас важно показать всем (и в первую очередь собственному окружению) что он по-прежнему на коне и по-прежнему твёрдо держит штурвал в руках. А для кремлёвских в целом, важно показать всей стране и всему народу (а вовсе не Навальному как таковому) что они по-прежнему сильны и опасны, и властью своей делиться ни с кем не собираются.

У кремлёвских просто нет выбора. Выбор свой они сделали уже давно — и сейчас вынуждены катиться по тем рельсам, на которые однажды когда-то встали. У них нет пространства для манёвра. Это надо понимать.